На пути в вечность
Разве ты могла заранее знать, как будет лучше?
Смерть не будет ждать, в руках моих её оружье!
Лесьяр. «Наша кровь одной рекой».
Она стояла на самом краю крыши. Там внизу шумел и светился город, туда-сюда бегали машины, подобные муравьям. Зрелище было захватывающее. Ещё немного и раскинув крестом руки, Она полетит, полетит туда к этому морю огней на дне океана зимней ночи.
Она не слышала шума, уши заложило почти сразу, как она подошла к краю. Какие мысли посещали её? Кто может это знать? Может быть, проклинала весь этот бренный мир, а может быть вспоминала всё самое лучшее, случившееся с ней, чтобы унести это с собой туда, откуда редко возвращаются, туда, где ждут вечные блага или адские муки, туда, где нет всех этих уродов-однокурсников, пидоров-преподавателей, зануд-вахтёрш. Один шаг и всё – назад уже не вернутся.
– Прекрасный вечер, чтобы умереть, – вернувшийся слух донёс слова до разума.
И в этот момент Она обернулась. Кто смеет насмехаться над её решением? Но нет, говоривший не видел её. Три фигуры стояли у противоположного края крыши и говорили между собой. Ветер доносил лишь обрывки фраз, и в этот миг любопытство побороло желание прыгнуть. Стараясь не шуметь, она подошла ближе, благо незнакомцы стояли в кругу света от открытой чердачной двери и не видели её.
– Ну что, как обычно – три круга?
– Да.
– Может, второй зарядим?
– Не стоит лишний раз судьбу дразнить.
Послышался дружный смех.
Высокий незнакомец достал револьвер, и в этот момент Она поняла, что они собираются делать. Больше подчиняясь наитию, чем разуму она шагнула к ним:
– Можно, я с вами?
Просьба, казалось, никого не удивила.
– Пожалуйста! Тогда четыре круга? – говорил стоявший напротив неё.
– Согласен, – высокий кивнул.
– Сдаётся мне, что кто-то из нас сегодня умрёт, – как-то спокойно, даже с улыбкой, добавил третий. – Только вот кто?
– Начнёшь? – высокий протянул пистолет. – Ты же новенькая, перед каждой попыткой провёртывай барабан.
Немного дрожа, она протянула руку и взяла оружие, которое оказалось довольно тяжёлым.
– Куда?
– Лично я целюсь в голову, но ты можешь в сердце, чтобы лицо не испортить, если выстрелит. Курок взведи! Самопал – сам не взводится.
Она взвела курок и двумя руками направила оружие в сердце. Твёрдый ствол промял свитер (пальто осталось там, у края) и больно упёрся в грудь. Девушка почувствовала, как быстро стучит её сердце.
«Ну, вот и всё!» – Она зажмурилась и нажала спуск.
Щёлк…
Ощущение в этот миг невозможно описать. На спине выступил пот (а мороз ведь градусов тридцать), а сердце, кажется, взбесилось.
Дрожащими руками она передала пистолет дальше. «Третий» спокойно («он вообще без чувств что ли») взвёл курок и поднёс оружие ко лбу.
Щёлк…
– Не судьба в этот раз – весело пролепетал он, передовая «снаряд» соседу.
Вот пистолет у виска, глаза смотрят на неё, и Она даже затаила дыхание, испугалась, что ещё секунда, и Он упадёт бездыханный. А она даже не знает, кто он такой.
Щёлк…
Она облегчёно выдохнула.
Высокий улыбнулся. Специально по пижонски крутанул барабан о руку:
– Не надо бояться. Смерть лучше нас знает за кем и когда прийти.
Щёлк…
Первый круг закончился. Впереди ещё три, а револьвер опять у неё в руках (как же он тяжёл). Снова сталь давит в грудь, Она нажимает на спуск и…
Щёлк…
– Так вот я про что говорю, её появление это сигнал о чьей-то…
Щёлк…
– …смерти, сигнал свыше.
Она снова затаила дыхание, когда Он поднёс ствол к виску, будто это был её висок.
Щёлк…
– …ся когда окажется, что все живы.
Она только сообразила, что игроки разговаривают между собой, причём очень весело.
– Так что хренатень это вс…
Выстрел огласил ночь.
Осколки черепа, мозги, кровь – всё это брызнуло на неё, и в этот миг всё происходившее показалось каким-то нереальным.
– Валим! – Она не поняла, кто говорит.
– На стволе наши пальцы…
Немного она пришла в себя у двери своего блока, моментально бросилась в ванную, а оттуда, смыв с себя кровавые следы, сразу голышом залезла под одеяло и заплакала.
Как хорошо, что соседки нет здесь. Как хорошо, что она смылась в свой «Мухосранск».
Сон, милосердный ночной повелитель, сменил плач, давая отдохнуть телу и, главное, душе. Проспала Она до утра.
Когда Она проснулась, было около семи часов. В комнате кто-то был. Ночная темнота ещё не отступила, и поэтому, где гость было не видно, но его присутствие чувствовалось. Щёлкнул выключатель настольной лампы. Луч высветил человеческую фигуру. Кто-то сидел на ковре, сложив по-турецки ноги, рядом лежало её пальто и вещи, которые она забыла в ванной.
– Доброе утро! Как спалось? – гость приветливо улыбнулся.
– Ты как сюда зашёл?
– Я принёс твоё пальто. Ты на крыше оставила. Дверь открыта. Гляжу, ты спишь. Решил не будить.
– А в ванную, зачем заходил?
– Умыться хотел. Гляжу, ты там уже побывала. Я прибрал немного, кстати, ты там свет забыла выключить. Испугалась вчера сильно? Первый раз, небось, смерть так близко увидела? А?
– Какое?
– Первый! – утвердительно подвёл гость. – К тебе просьба – не болтай! Тебе же лучше будет, а то менты затаскают.
– Хорошо, не буду. Но расскажи мне о вас! Кто вы такие? Почему оказались вчера на крыше?
– Ладно, расскажу. Только может, оденешься сначала?
Тут Она сообразила, что до сих пор прикрывается одеялом, и потянулась за халатом:
– Отвернись!
Он усмехнулся, но просьбу выполнил. До девушки дошло, что он тут сидел здесь всю ночь, и её просьба была, поэтому, вряд ли своевременна.
Через несколько минут, когда Она оделась и заправила кровать, а чайник вскипел, он начал рассказывать.
– Рассказывать особо то нечего. Я, Каланча и Змей, имена тебе не к чему, а кликухи такие у них реально, решили вчера сыграть. Не помню точно, кому пришла эта идея. Просто мы все немного интересовались танатологией и тому подобным. Первый раз мы играли полгода назад – все остались живы, второй раз тоже обошлось. А вчера ты сама видела. Правила мы придумали простые – шестизарядный револьвер, одно гнездо заряжено, играем столько кругов, сколько участников, никаких ставок. Ты, может быть, почувствовала какое клёвое ощущение, когда в твоих руках револьвер просто щёлкает. Это ощущение многого стоит.
– Как тебя зовут или кличут?
– Зачем тебе это? Зови своим другом. Смерть сближает. Я заметил, ты боялась за меня.
– Нет! С чего ты взял?
– Боялась. Я видел. Ну что, будем друзьями?
– Надеюсь, – на её лице показалась слабая улыбка.
– Вот и славно. От Змея тебе привет, ты ему очень понравилась.
Он ушёл, а Она уселась и, потягивая чай, задумалась, как необычна, непредсказуема жизнь. Хочешь покончить с собой, а заводишь друзей.
В окно аудитории светило яркое майское солнце, создавая самое не учебное настроение. Понимал ли это лектор, надрывавшийся за кафедрой? Наверняка, ведь когда-то и он был студентом. С той поры прошёл не один десяток лет, но годы учёбы в вузе засели в памяти на века, ведь это самые яркие события всей жизни.
В это время студенты нынешние старались наиболее полнее законспектировать его, в сущности, бесполезную тираду.
Внезапно монотонную размеренную речь преподавателя прервал звук Вагнеровского «Полёта валькирий». Студенты всполошились в миг, скорее от удивления, чем от неожиданности, просто никогда до этого эта мелодия здесь не звучала, хотя звонки мобильников во время лекции были не редки.
– Извините! Срочно надо ответить, – Он выскочил из кабинета, как ошпаренный. Звонок в учебное время мог означать только одно, что-то случилось. – Да?
– Привет! Это Змей. Момент настал. Хватай фотик и дуй к рынку! Там разберешься куда.
– Что случилось. Змей, расскажи! – ноги уже несли по лестнице.
– Я на ментов нарвался, а у меня при себе два ствола было. Теперь точно крышка. Пока держусь. Забежал в здание. Времени не так уж и много, скоро выкурят, так что спеши.
Через двадцать минут Он был на месте. Змей не ошибся, найти нужное место было не сложно по толпе скопившихся зевак. И вдруг в этой самой толпе взгляд юноши выловил её. Она тоже приметила того, кого назвала своим другом и замахала.
– Привет! Ты видела, что произошло?
– Нет, я потом подошла. Говорят, парень какой-то мента застрелил и там спрятался. Весь город подняли. А ты откуда узнал? Я гляжу ты с фотоаппаратом. Хочешь заснять задержание?
– Задержания не будет.
– То есть? – девушка недоумевала.
– Это Змей там засел, – Он оглянулся, не слышит ли кто его слов. – Он живым не сдастся, а уйти ему не дадут, шансов нет. Я притащил фотоаппарат, чтобы снять его гибель, Змей меня сам попросил, позвонил прямо на лекцию. Пошли! Нужно, чтобы он меня заметил.
– Подожди!
– В чём дело? – юноша остановился.
– Я помогу, – Она показала телефон, который только что достала из сумочки. – Я помогу, много ты снять не успеешь, а здесь камера.
– Хорошо, – Он улыбнулся. – Пошли!
Вдвоём они постарались протиснуться как можно ближе к зданию. По всей видимости, Змей их заметил, послышались его выкрики:
– Я вижу Владыку Смерть. В пустых глазницах пылает огонь. Лицо украшает милая сердцу улыбка…
– Что это? – девушка удивлённо посмотрела на друга.
– Мантра Смерти. Так легче умереть. Произнесённые слова подавляют страх.
– … Смерть зовёт меня к себе, манит костлявой рукой. Я иду!
С последней фразой Змей выскочил наружу. Два его пистолета начали кровавую жатву. Он сам сейчас был подобен ангелу смерти, казалось, что глаза светятся демоническим огнём. Падали и милиционеры и зеваки.
Закончилось всё быстро. Пронзенный добрым десятком пуль, юноша упал. Ярко-алая кровь текла на асфальт, смешиваясь с пылью и превращаясь в грязно-красную кашицу. На лице умирающего застыла улыбка блаженства. А несколько секунд боя навеки остались на плёнке. Семь кадров, всего семь кадров успел снять друг погибшего, подходить к трупу он не стал, заметят фотоаппарат, плёнку засветят или вообще отберут. Девушка запечатлела всё, благо памяти хватило.
– Пойдём! – Он взял девушку за плечо. – Мы сделали всё, что должны были сделать.
Возвращаться в вуз сегодня было бессмысленно, занятия скоро закончатся, остаётся надеяться, что кто-нибудь из однокурсников догадается взять его вещи так и оставшиеся в аудитории.
Весь день они бродили вдвоём. Ещё одна смерть, смерть близкого обоим человека, за эти несколько месяцев они неплохо сдружились. Почему смерть снова сблизила их. Каждому нужна была поддержка. Юноша только, что потерял лучшего друга, а Она снова вспомнила причину их встречи там, на крыше.
Они стояли на мосту. Было уже совсем темно. Где-то внизу чуть слышно шумела речная вода. Появились комары. Становилось ощутимо прохладней. Но они ничего не чувствовали, они хотели замечать сейчас только друг друга. Девушка стояла у перил, а он чуть сзади, обняв её за талию.
– Ты очень печален, вспомни, как улыбался Змей! Он не боялся, зачем печалится тебе? Мы ведь ещё живы, – Она повернула голову в его сторону и попыталась улыбнуться.
– Ты права. Просто Змей был моим другом. Мне будет сильно не хватать его. Он получил то к чему шёл и стремился – красивую смерть.
– Ты знаешь, почему я была тогда на крыше? – Ответа девушка не ждала. – Я хотела прыгнуть с крыши, тогда мне это казалось очень красивой смертью. А потом я испугалась, когда Каланча застрелился. Мне так хочется умереть красиво, но теперь я не смогу убить себя.
– Хочешь, я убью тебя? – сказано это было так нежно, что больше походило на разрешение подарить поцелуй. – Убью красиво.
– Как?
– Зарежу трёхгранным кинжалом. На людях.
– Почему трёхгранным?
– Просто так будет красивее. Я нанесу удар прямо в сердце.
– Я очень этого хочу! Когда?
Юноша нагнулся к самому уху и тихо-тихо прошептал:
– Скоро!
На этом разговор закончился. Некоторое время они ещё стояли, а потом, обнявшись, пошли в общежитие.
Идея с убийством ему очень понравилась. Владыка Смерть наконец-то получит такую красивую жертву. Весть о совершённом, наверняка, облетит все областные газеты и каналы, а может быть, если повезёт, доберётся до московских.
Он достал старый сточенный трёхгранный напильник и принялся часами тереть его о брусок. Силы ему предавали развешенные по всей стене фотографии гибели Змея, фотографии с места гибели Каланчи, которые он достал через знакомых в милиции, просто вырезки из журналов на ту же великую тему – тему смерти.
Прошло не мало времени, прежде чем покрытый ржавчиной напильник превратился в блестящий трёхгранный клинок. Вставить его в рукоять труда не составило, точно так же не составило труда склеить ножны для него.
И только теперь, держа в руках оружие, созданное для одного единственного, но столь важного удара, он понял, как трудно это будет сделать. Нет, силы у него было достаточно, чтобы клинок не выскользнул из руки и легко пробил девичье тело, не боялся Он и окружающих, после такого жертвоприношения своя жизнь его не волновала, Владыка Смерть примет правильное решение. Трудным было то, что надо убить Её. Как можно оборвать жизнь этой девушки, которая назвала его своим другом, с которой он сдружился?
Но Он переборол себя. Слов нельзя вернуть. Он обещал ей, что убьёт её и выполнит обещание. Она молода и красива, а любимцы богов умирают молодыми. Её красота будет вечной, ведь мёртвые не стареют.
Начался июль. В училище механизации был выпускной. И её пригласили там выступить. Вход был свободный.
Увидев её на сцене, Он до боли сжал рукоять кинжала под жилетом.
– Я поздравляю вас всех с последним днём учёбы и хочу в память об этом дне рассказать своё новое стихотворение – будто пропела она.
Зал замер, её, известного по всему городу поэта, всегда слушали, затаив дыхание. И Она начала:
– Может быть, ты дорогу себе найдёшь,
Что не хуже любой другой,
И спокойно по ней до конца дойдёшь,
Но вполне вероятно, что ты замрёшь,
Пустоту ощутив ногой.
Он встал с места (благо сидел Он на крайнем) и направился к сцене, к Ней.
– На краю закружится голова
Или сердце замрёт в груди.
Шаг, ещё один.
«Я вижу Владыку Смерть»
– Ну какие тут могут помочь слова?
Сцена совсем близко.
«В пустых глазницах пылает огонь»
– Ну какие тут могут помочь права?
Вот и лестница
«Лицо украшает милая сердцу улыбка»
– Не пытай судьбу, отойди.
Первая ступенька.
«Владыка открывает мне Путь».
– Или – крылья ты за спиной ощутил
Вторая.
«Путь в вечность».
– И за эту черту шагнёшь.
Третья.
«Смерть зовёт меня к себе».
– И вполне вероятно, что ты взлетишь –
Сцена.
«Манит костлявой рукой»
– Да вполне вероятно, что ты взлетишь,
Ещё пару шагов.
«Говоря, идите ко мне все, и ты тоже».
– Но вернее, что упадёшь.
Она на расстоянии вытянутой руки. Клинок вылетает из ножен. Грани переливаются в солнечных лучах. Рука поднимается для удара. В этот миг Она обернулась, и они одновременно прошептали:
– Я иду!
Клинок вонзился прямо в сердце, не встретив сопротивления. Девушка стала оседать. Он подхватил её и нежно опустил на пол:
– Прощай!
Она не ответила. Жизнь уходила. Когда кинжал вышел из раны, струя крови брызнула в лицо. Он растёр её, нагнулся и поцеловал умирающую.
Зал, оторопевший сначала, стал приходить в себя. Несколько человек бросились к убийце.
Путь назад отрезан. Он врезал ногой первому подоспевшему, рукояткой ударил второму в висок и бросился к окну.
Второй этаж.
С разбегу Он кинулся сквозь двойную раму.
Сотни мелких осколков вонзились в тело.
P. S. Автор благодарит поэта, предоставившего стихотворение для финальной сцены. А для остальных приводит его окончание:
И поэтому лучше окно закрыть,
А на двери навешать замков.
Вероятно, спокойнее в лес не ходить –
Да, конечно, спокойнее в лес не ходить,
Если так бояться волков…
________________________________________________
Обсудить рассказ можно в теме по адресу http://okruta.ucoz.ru/forum/4-272-1
|
