Глава 1. Алексей. Вадик проснулся оттого, что звонили в дверь, причём звонили настойчиво, не отрывая руки. Он посмотрел на часы, было около десяти. Родителей дома нет, укатили на дачу, надо вставать. Интересно кто это припёрся. Как был, в одних трусах, он поплёлся к двери, даже тапочки в лом искать. За дверью тем временем успокоились, звонок замолчал. – Кто там? – крикнул Вадим, надеясь, что неведомый гость уже свалил, не дождавшись сонного хозяина. – Открывай – увидишь! – трудно было не узнать голос. – Нобель, ты что ли? – А кто же. Открывай, говорю. – Ща, погоди! – дверь иногда заедало, но на этот раз всё обошлось. Нобель был одет во всё чистое, что для него – сапёра-любителя, постоянно что-либо взрывающего (за что и получившего прозвище в честь производителя динамита), было неестественно, от его экспериментов одежда быстро приходила в негодность. – Чего нужно, Санёк? В такую рань будить вздумал. – Одевайся! Пойдём, а то без нас всё выпьют! – Кто? – до Вадима никак не доходило, что от него хотят. – Лёха с армейки пришёл. Проставляется по случаю. Сон смахнуло в секунду. – Я сейчас! – хозяин бросился в комнату за одеждой. Они учились в одном классе, жили в одном дворе, в школьные годы Лёха был заводилой, потом, когда его забрили, во главе дворовых ребят встал Вадим, которого от армии отмазал отец, но до старого руководителя ему было далеко. Теперь всё должно измениться – вернулся законный вожак. – Скоро ты там, говорю же, без нас всё выпьют. – Не выпьют. Ты откуда сам узнал? – Мать его на рынке увидел, сказала, что пришёл, вчера с вечерней электричкой подъехал. Ну, я к нему, там Витька Бритый уже был. Я сразу про пиво, за тобой послали. – Может, тебя ещё куда послали, а не за мной? – Вадик сделал вид, что абсолютно серьёзен. – За тобой, за тобой, – Санёк-Нобель засмеялся. – Так и сказали, дуй за этим долдоном. Он еле успел увернуться от подзатыльника и бросился вниз по лестнице. Час спустя они втроём (Витёк ушёл по делам) уже бродили по рынку, потягивая холодное пивко прямо из горла и рассказывая друг другу о своём житье-бытье. Леха не брал отпуск, поэтому пришёл в конце августа, вместо положенного ноября (не всем так везло), формально он сейчас считался в отпуске с последующим увольнением в запас, а фактически уже был гражданским. Служить ему довелось на Северном Кавказе, но служба прошла относительно тихо, ни одна из конвоируемых им колон ни разу не напоролась на засаду. Однако парень вдоволь насмотрелся на кавказское гостеприимство и теперь недоброжелательно посматривал на каждого чурку, а на рынке их было не мало. – Лёх, по любому чему-нибудь научился в армейке, как взрывать, – Нобель коснулся своей любимой темы. – Научи! – Кто про что, а вшивый про баню. Подорвешься ты когда-нибудь со своими бомбами. Ладно, пару-тройку рецептов подкину, что сам помню. Алексей осмотрелся в поисках урны. Кидать пустую бутылку на пол не хотелось – в первый день гадить в родном городе не к чему. Вместо урны взгляд упёрся на другую картину – молодой кавказец (чеченец – определил намётанный глаз) молча подошёл к одному из прилавков, на глазах продавца, который лишь зло посмотрел на него, взял плеер и двинулся прочь. – Ей, друг, а заплатить? – юноша хлопнул кавказца по плечу. Тот обернулся и не понимающе уставился на борца за справедливость. – Я говорю, ты заплатить забыл. – За что? Ты что-то путаешь, парень, – чеченец был невозмутим. – Я не путаю, ты плеер взял с прилавка, а деньги не отдал, – плеер всё ещё был в руках. – Ты не понял, я Рустам. – Да мне посрать кто ты, хоть сам пророк Мухаммед, заплати или положи на место! – бутылка полетела-таки на асфальт, левая рука ухватилась за воротник кавказца. – Лёха, остынь! – послышался сзади голос Вадима. – Отпусти его! – Он плеер с прилавка стащил. – Кто стащил, я стащил? Я у тебя что брал? – обратился чеченец уже к продавцу. Тот отрицательно помотал головой: – Он ничего не брал. Тебе показалось, парень. – Но я же видел, – хватка немного ослабла. – Тебе показалось. Алексей уставился на продавца, зная, что он точно не ошибся, не понимая в чём дело. Кавказца он отпустил и тот не замедлил скрыться, бросив напоследок со злостью: – Ещё свидимся! Когда юноша попытался броситься следом, оба друга кинулись ему на плечи. – Ты сдурел? Молись теперь, чтобы он забыл. – Чего так? – Потом расскажу, надо побыстрее мотать отсюда, пока его родственники не пожаловали.
Пиво было накуплено вдоволь, впрочем, как и жратвы. Ребята стали ждать остальных, чтобы-таки обмыть возвращение друга. – Ну, рассказывай, чего вы так перед чурками трясётесь. – Ну, так слушай! – Вадим откинулся на спинку кресла. – Когда ты уходил, всё было нормально, хотя чурок было и тогда немало, но их наши в узде держали. Потом, около года назад, когда Дима Гора загнулся, они стали потихоньку подбираться к его месту. Ещё сюда понаехало. Главное, там, на Кавказе, они друг друга режут, а тут и чечены, и хачи, и азеры, и остальные – все вместе. Все против наших. Ну, наши-то просто так власть отдавать не захотели. Пошли разборки, но без Горы наших ни кто не поддержал, его-то в Москве даже знали, а без него наши шпана шпаной. В общем, чурки просто числом задавили. Из братвы, кто вовремя не смотал, всех перемочили. Как власть взяли, они вообще обнаглели, сам ведь видел, никто им слова поперёк не скажет. Этот Рустам один из самых наглых. Он, вообще, как бог тут расхаживает, говорят, на нём уже несколько убийств и никто ему ничего не делает. Увы, мой друг, такова Россия. Вот я и боюсь, как бы он тебе не отомстил. Юноша замолчал. Алексей задумался. – А что если опередить его? – тихо спросил он через несколько минут. – Ты о чём? – А, забудь! – Я то забуду, а он вряд ли. Так что если ты серьёзно, есть один человек. Он давно это сватал, но нужна твоя власть над пацанами, я не смог бы их убедить, а ты сможешь. – Мне чурки ещё там надоели. Самому-то мне, можно сказать, повезло, только в след плевали, а вот для других ребят эти плевки свинцовыми были. Я подписываюсь. Кто твой человек? – Мой отец. Оружие есть, хотя и мало. Нужны бойцы. Я хотел тебе потом предложить, но видишь, иначе получилось. Может оно и лучше. – Да, завтра ребятам скажу, сегодня бесполезно. Благо, пиво не водка, шибко не опьянеешь и с утра не болеть. – На том и порешим. Я отцу скажу, что ты согласен. Раздался звонок, Нобель, молча слушавший разговор, поплёлся открывать. На ходу он кинул: – Меня тоже посчитай, я с вами. – Замётано! – Вадим улыбнулся. В комнату ввалились ребята, началось веселье. Больше о разговоре в этот вечер не вспоминали, только Лёха попросил всех зайти в три часа на следующий день.
Вечером, когда вернулись родители Вадик был уже дома. Пиво на него действовало мало, поэтому он довольно точно обрисовал ситуацию. – Что ж, – отец потёр подбородок. – Пойдём на кухню покурим, обсудим. Мать ругалась, когда курили в комнатах, а на счёт кухни её мнение то и дело менялось, в зависимости от случая и настроение. Сегодня она промолчала, видно поняла, что у мужчин серьёзный разговор, в суть она, разумеется, посвящена не была. – То, что всё получилось так скоро конечно хорошо, – отец затянулся и выпустил дым вверх, – но я боюсь, как бы чурки не достали Алексея раньше. – Я думаю, что Рустам его на первый раз простил, всё-таки не совсем безбашенный, спросил, наверное, у своих, что за парень, понял, что к чему. – Может и так, нам на руку. Завтра мы с тобой съездим к нам на дачу, возьмем стволы. Скажи Лёшке, пусть соберёт всех в старом гараже. До десяти, думаю, сбегаешь, а там сразу и поедем. Если всё будет хорошо, с твоего Рустама и начнём. Да родственников его прихватим, заодно. Веселее им будет помирать, – отец расхохотался. В очередной раз Вадик про себя отметил, что неслабо его в Афгане задело, если с таким весельем говорит о смерти. – Ну, покурили и на боковую, – отец двинулся с кухни. – Завтра много дел. Вадим посидел ещё минут десять, потом двинулся следом, но ещё долго не мог заснуть, слишком много переживаний за один день. Алексей приехал как раз вовремя – у них с отцом всё было готово, не хватало лишь бойцов, теперь бойцы будут – он верил в Лёшку.
Утром отец поднял его в восемь: – Ну, партизан, война начинается, всё помнишь, беги к Лёшке, чтобы в десять вернулся. Понял? – Угу. Быстро одевшись, Вадим помчался к Алексею, тот уже был на ногах. – Привет! Вадик, голова не болит? – Было бы с чего ей болеть, сам ведь сказал, пиво не водка. Ты помнишь вчерашний разговор? – Я ребятам сказал, чтобы в три ко мне пришли. Всё объясню. Согласятся, куда им деваться. – Отлично! Идите тогда в старый гараж. Не забыл, где это? – Обижаешь, всё помню. – Ну и отлично. Мы с отцом стволы привезём. – Пиво будешь? – Лёшка протянул нераспечатанную бутылку. – Вчера всё не осилили. – Давай! У меня до десяти время есть.
